Оборонительное зодчество средневекового населения Западной Сибири в литературе исследовано лишь с точки зрения топографии и планировки городищ, в том числе в многотомном исследовании «Очерки культурогенеза народов Западной Сибири» 1994 года. В аспекте уровня обороноспособности населения оно изучалось лишь на единичных памятниках. Полной картины структуры фортификаций и их защитных свойств все еще нет, хотя установлено использование тарасов как основы защитных стен, деревянных одежд вала, эскарпов и частоколов для защиты мысовых участков со стороны воды, выполнены единичные реконструкции проездных ворот, бастионов.

Поэтому новые сведения о фортификационном строительстве в раннем Средневековье и его военном значении в свете противостояния разных этнокультурных групп населения представляются актуальными. Статья «Об оборонительных сооружениях населения бакальской культуры (по материалам Старо-Лыбаевского городища, лесостепное Зауралье)» археолога ТюмГУ Натальи Матвеевой вышла в журнале «Вестник НГУ. Серия История. Филология».

Автор пользуется традиционными планиграфическим и стратиграфическим анализом составляющих культурного слоя памятника, типологическим анализом находок, а также методами архитектурных расчетов устойчивости сооружений из земли и дерева, сопротивляющихся опрокидыванию.

Также проведен расчет объема трудозатрат на возведение деревянных конструкций и ручные земляные работы по современным строительным нормам. Старо-Лыбаевское-1 городище интересно для изучения, так как содержит стратифицированные материалы от разновременного обитания людей на высоком останце левого берега Тобола в его среднем течении. Оно находится в Старо-Лыбаевском археологическом микрорайоне в Заводоуковском районе Тюменской области, насчитывает более 20 объектов.

Трудозатраты на возведение городища в IV-V веков составляли не менее трех месяцев работы при полной занятости всех взрослых мужчин данного населенного пункта. Совершенно необходимой представлялась помощь в строительстве членов других родственных семей, постоянно проживавших на удаленных селищах и намеревавшихся использовать возводимое укрепление как убежище.

Объем земляных работ, проведенных строителями на Старо-Лыбаевском-1 городище, оказался примерно в два раза большим во рву и на стене, чем в саргатское время. Склон останца играл роль природной бермы. Есть основания предполагать обострение социальных и территориальных конфликтов и стремление предупредить их превентивной защитой от нападения.

В целом Старо-Лыбаевское-1 представляет собой типичный образец малого городка одной общины, видимо, центр освоения и закрепления территории. Исследовательница предполагает, что военные действия велись в раннебакальский период заселения СтароЛыбаевского-1 поселения с карымскими таежными мигрантами, расселившимися на севере лесостепи по долинам рек и озер.

Врагами могли быть также номады гунно-праболгарского круга, принесшие на север лесостепи традицию захоронения человека с конем поверх могилы, реализованную в нескольких курганах могильника Устюг-1, расположенного в трех километрах от городища. А в позднебакальский период краткосрочные набеги в лесостепь могли организовывать кимаки и печенеги, а также вторгались отдельные группы потчевашских переселенцев с востока, оставившие пока еще мало исследованные памятники перейминского типа.

Следы увечий и травм на костях скелетов позволяют считать, что погребенные участвовали в войнах, закончившихся поражением, или каких-то вооруженных конфликтах и вели образ жизни, обусловливавший быстрый износ организма и раннюю смерть. А отсутствие наступательного вооружения в бакальских могильниках может указывать на защитный характер их воинской культуры.

Анализ материалов городища Старо-Лыбаевское-1 дал свидетельства перестроек фортификаций в связи с обострением конфликтов с мигрантами, а находки предметов вооружения в бакальском слое городищ, в том числе и на рассматриваемом, говорят об имевшем место их штурме противником.

Таким образом, миграционный фактор играл серьезную роль и создавал военную напряженность в регионе на раннем этапе бакальской культуры. Относительно позднего этапа по артефактам из городищ не представляется возможным установить, с какими группами соседей существовали враждебные отношения, однако распространение тюркских форм инвентаря, появление отдельных курганов для захоронения коня, погребения со шкурой лошади, полиобрядовые могильники IX–X века склоняют к мысли о существенном давлении тюркских групп на население лесостепи. Работа выполнена при поддержке РФФИ. 

Источник:

Управление стратегических коммуникаций ТюмГУ и сайт Naked Science